О неписании главного

[yettergjart]

И думаю ещё вот что. Чувствуя, и более часто, чем готова признаться, вину за то, что при много- и разнообразнописании не пишу «Большого» и «главного», не собираю себя в опус магнум (и когда бы только за это одно. Пусть бы оно было самой большой виной в моей жизни, я бы согласилась - а так тоже небось заместительная тревога, иносказание невыговариваемого), - на самом деле не испытываю я в этом Большом и Главном сейчас никакой настоящей потребности – вот именно настоящей, способной служить серьёзной мотивацией. Необходимость писать / делать «главное» - конечно, культурный прессинг, неизбежное следствие иерархически организованной (иерархически представляемой) культуры, но фиг бы действовал какой бы то ни было культурный прессинг, если бы он не отвечал и некоторым внутренним потребностям. Не на каждый же подряд прессинг мы реагируем, тут есть своё избирательное сродство. - В молодости такая потребность: в чём-то собирающем, удерживающем «всё» в пределах одной большой конструкции - была очень сильна, но это и понятно: то была потребность в защите, в улиткином панцире, который всегда с тобой. Ни из одного из моих панцирей ничего серьёзного не вышло, что в своём роде и хорошо: это заставило научиться жить без панциря, вырастить внутренний скелет, в заметной степени независимый от рода, формы, количества и направленности внешних занятий. = Отсутствие сверхзадачи, конечно, очень освобождает (с ужасом представляю – люблю я себе что-нибудь с ужасом представлять – что было бы, если бы тщательно выполняемый труд долгих лет вдруг взял да был бы закончен раньше моей жизни. Последовало бы такое испытание пустотой, к которому человек, долгие годы проживший под защитой Проекта, не может быть готов по определению. Завершение такого – катастрофа разве в чуть меньшей мере, чем гибель всего наработанного. ТАК тоже лишаешься сделанного – оно уходит). А главное, оно – наличие вместо Одной Большой Задачи множества мелких задач, самопорождающихся, образующих более или менее непрерывное поле – даёт по крайней мере иллюзию насыщенности будущим. = Рассовывая себя по множеству карманов и карманчиков бытия (в том числе и по тем, где ничего не стоит затеряться – да и затеряемся), - утешаемся иллюзией спасения себя от полного исчезновения: вдруг да не всё сразу пропадёт (когда всё в одном большом чемодане – пропадёт всё точно), вдруг хоть что-нибудь останется?