Письма никому

Тяжкий невроз, от которого впору себя если уж не лечить (хотя тоже почему бы не), то уж точно удерживать: из всего непременно хочется сделать работу (наделяя это «всё», таким образом, по идее, более высоким статусом, - на самом деле, статусом более обязывающим и вследствие того - более разрушительным); читаешь книгу – непременно хочется о ней написать, - и врастить её тем самым в себя, и застолбить её за собою в мировом словесном пространстве (ага, символическое присвоение. Экспансия. Изнуряющая вещь). В результате получается, что работаешь всегда, даже когда не работаешь, - и это отравляет не-работу, лишает её самой себя, собственных смыслов. Любой воздух становится возможным только как ворованный, ворованный в первую очередь у себя же. Никто не загонит человека в несвободу так качественно, как он сам. Несвобода. Несвобода. Неумение отпускать. Страшный недостаток воздуха, в самый состав которого, в число порождающих условий которого входит необязательность, возможность уклониться от чего бы то ни было без жестокого, выжигающего чувства вины.

На самом-то деле совершенно очевидно, что обязательное и необязательное, свобода и несвобода растят человека (вообще – держат его живым) только во взаимодействии. Вынь что-то одно – вся конструкция рухнет, весь объём схлопнется.