О том, что целительно

[yettergjart]

Странным (ли?) образом, чтение чужих дневников, просто подённых записей, даже без особенной рефлексии – чистой хроники, простой фактографии: пошёл туда-то, видел то-то, делал то-то, с беглым упоминанием имён, за которыми стоят безнадежно неизвестные внешнему читателю жизни (именно такое читала я минувшей ночью и нынешним днём, правда, записи то были человека незаурядного – умершего два года назад художника Владимира Овчинникова, громадный их альбом вместе с рисунками и картинами автора издали в Петербурге) оказывает мощное терапевтическое действие: начинаешь чувствовать что-то вроде того, что любая жизнь, которую можно записать, уже не бессмысленна, не проходит попусту, что она уже фактом своего записывания оправдана. Что, наконец, и твоя собственная дурацкая фактография смыслоносна – и имеет отношение, стесняюсь сказать, к вечности.