И оправдание перепроизводства сделанного: Только растворенье

[yettergjart]

Меня примиряет с моей невротической текстовой многоплодностью (а в невротичности её не сомневаюсь) мысль о том, что всяческое писание (сопоставимое вполне, например, с хождениями по городу или по берегу реки) - это интенсивный контакт с мирозданием / Бытием, форма соучастия в нём и, как таковое - форма благодарности ему (о чём я когда-то давным-давно думала: участие в мире - это-де форма благодарности ему). Это - растворение (себя, мучительной) в нём; уменьшение степени жгучей концентрированности этой сАмой самОй себя, созданной, кажется, именно для того, чтобы быть растворяемой. Жизнь ведь тоже только миг, только растворенье, как раз навсегда сказал Б.Л.П. - и, может быть, в момент растворения как раз острее всего и чувствуется: полнее всего и ЕСТЬ.

И не спрашивайте меня, «зачем нужно» оправдание чему бы то ни было делаемому (раз оно есть – разве уже не оправдано и не обосновано, вообще-то?), - не спрашивайте, отвечу и так. Нужно оно для душевного равновесия оправдывающего. Человек (особенно, если он, по неловкому случаю, - я) чувствует себя разверстой раной в бытии, - и ему нужно производить с собой терапевтические действия. Оправдание – одно из таких действий; да и сама работа – из них.

ps Я бы даже сказала так: потребность в нём не связана, или связана не всегда и не на всех этапах жизни, с потребностью в повышении своей ценности и значимости (пусть бы и в собственных только глазах). Это заботы ощутимо перестают быть актуальным по мере того, как проходит молодость. А задачи оправдания остаются и после того, как понимаешь, что нет и не будет у тебя ни ценности, ни значимости, и даже - что они не важны (вот я сейчас как раз понимаю примерно что-то такое). Вдруг эти проблемы сползают, как старый драный чулок, как изношенная [прыщавая юношеская :-)] шкура. Но остаётся потребность в собственном месте в мире, в понимании того, какими нитками оно связано со всем остальным. Это - (тоже) оправдание.