yettergjart | Сквозь подыхающе-медленный интернет (Reply)

Он тут такой хлипкий, что не даёт ничего написать и постоянно вышибает из сети, воспитывая в пользователе олимпийское спокойствие и ангельское терпение одновременно. (Единственный выход – не импровизировать, вопреки обыкновениям, онлайн, но написать текст сначала в ворде и потом. одним коротким движением, успеть сунуть его в интернет – чем и занимаюсь. Это кажется сковывающим, - отнимает у события присущую ему, органичную и коренную ему эфемерность, - но куда ж денешься) Качество интернет-соединения не относится к сильным сторонам флорентийской жизни – а мы сейчас именно в ней, в флорентийской. Были в Милане и Болонье (равно – и совершенно по-разному – огромные города, как миры: разные модусы мироздания), сегодня целый день под проливнющим холодным дождём ходили по неожиданно сумрачной, даже грубоватой, угловатой Флоренции – так непохожей на своё нежное цветущее имя, такой отличной и от Рима, и от дымного Милана, и от жарко-трепетной Болоньи. Я бы сказала, Флоренция – опять же вопреки женскому роду своего имени - город мужественный, мужской, закрытый и недоверчивый (по крайней мере, к нам она обратилась именно этим своим лицом и другого пока не показывает), какой-то нежданно северный – не только из-за пасмури и дождя. Въехали наконец в октябрь, после римского мягкого средне-позднего августа, миланского сентября, болонского раннего октября (все эти месяцы, вместе с огромными пространствами, уложились в несколько дней, чем добавили жизни безумия). Полноценный октябрь, холодный дождь и вымокшие лапы сообщают ситуации настоящесть: в мифе промокнуть нельзя.

Завтра будем ходить ещё один день, к вечеру будем в Риме – до крышесносного невероятно возвращаться в Рим, как домой. Город, как известно, становится своим, когда в него возвращаешься. Как плохо всё это умещается в голове.

У людей ночь с воскресенья на понедельник, у некоторых людей, включая меня, даже отпуск, но эти некоторые люди, которые включая меня, такие замечательные разгильдяи, что сидят и пишут Текст, который надо было сдать ещё неделю назад, а они, конечно, не успели. Работа, как всегда в последний момент, особенно за его пределами, чем дальше, тем интереснее и вообще понятнее, но времени нет уже никакого – завтра надо послать, ибо невыносимо неудобно перед всеми, перед кем я обязана, иначе я сорву тему февральского номера («Знание-Силы»). Утром очень надо послать продукт в редакцию, когда бы это утро ни наступило, а оно уже скоро и почти уже вот. Эмоциональный фон всех дней общения со всеми городами, которое, казалось бы, требует человека целиком, составила трудновыносимая тревога и мучительное падение самооценки, и без того не слишком высокой. В общем, я сейчас лечусь от тревоги и низкой самооценки – я, наверно, никогда от них не избавлюсь, ибо они у меня вообще коренные и фоновые, и бедный Текст сам по себе тут совсем ни при чём – но хотя бы на отдельных участках их возможно бывает ослабить до переносимого уровня. Над этим и работаем.