Письма никому

Есть (по меньшей мере) два вида совпадения с городами, - я различаю их как «культурный» и «личный» или «личностный» (в этом последнем, конечно, есть культурные компоненты, а в первом, разумеется, изрядно личных черт, поскольку никакая культура иначе, как лично, и не усваивается). Обобщенье дико, но мне ласкает слух оно, - упорно кажется мне, будто в итальянских городах (о чём мне уже случалось здесь говорить) человек русской культуры – особенно выросший в тех пространствах, что сформированы сталинской архитектурой, воспитанной на итальянских образцах, не чувствует себя чужим, а, напротив, весьма органично, - с ним на каждом шагу случаются разного рода узнавания. Именно так я, дитя Ленинского и Ломоносовского проспектов в Москве, чувствовала себя нынешним апрелем в Падуе, - всем телом понимая её арки, колоннады, изгибы её улиц, особенно – её колористику, родную совершенно: охра да терракотта, рыжее, песочное, глиняно-керамическое, золотистое, янтарное, нежное и жаркое, цвета заката, цвета осени, цвета огня (это ли не дом 18 по Ломоносовскому, это ли не сказочный замок Дома Преподавателей, не дом ли 68 по Ленинскому смотрят на тебя другими лицами? Не арки ли домов 70 и 72, давно уже части твоего собственного тела, пропускают тебя через себя? Так бывает во сне, когда знакомые люди являются в иных обликах, но ты всё равно точно знаешь, что это они). Не отторгает, человекосоразмерная, обнимает со всех сторон, не стискивая, вписывается в твои движения, вписывает тебя в свои. Это совпадение первого типа.

А вот - второго: внезапное, укоренённое не очень понятно в чём – хотя докопаться, конечно, можно – персональное чувство родства с городами, которые вроде бы на твоё изначальное пространство не похожи, но, попадая в них, чувствуешь настолько растерянно-дурацкое «дома», настолько априорное «ну да, правильно, так и должно быть», что начинаешь сомневаться в собственном неверии в переселение душ. Так – до мучительного - обернулось с Варшавой, и сталинская высотка, прямолинейно цитирующая столь же изначальное ГЗ МГУ (казалось бы – узнавать взахлёб), имела к этому наименьшее отношение – «она вообще не отсюда», «этого тут не было». (По типу внутренних движений это очень родственно тому, что возникает при взгляде на фотографии семидесятых годов, времени детства, плоскости всех отсчётов: «так и должно быть», а остальное – отход от некоторой интуитивно понятой нормы, от естества – неважно, к лучшему или нет, важно, что отход и сдвиг.)

( Падуя: )