Письма никому

Кроме всего прочего, в этом году я:

= дважды за год была в Праге – чего вообще никогда не случалось за все тридцать семь лет моих многосложных отношений с этим городом: в январской, неожиданно-весенней и жаркой сентябрьской, - она поворачивается ко мне всё новыми лицами, а в руки всё не даётся, закрытый город, город-о-другом, город-о-других;

= второй раз в жизни приехала в Рим – с чувством возвращения в давно знакомое, он меня узнал и принял, я его тоже, было хорошо и глубоко, хочу ещё, хочу, собственно, всегда (хотя с этим городом нет никакой личной истории, кроме октябрьского отпуска 2012 года, но разве это личная история, – а может быть, именно поэтому: нет системы защит, взаимных обид и непониманий, ничего такого. Но чувство глубокого взаимного понимания – такого, которое до понимания, до знаний друг о друге – априорного, ага - у меня с ним есть, и личную историю он мог бы мне наговорить);

= на майских выходных, не имея возможности по случившемуся тогда очередному безденежью поехать далеко, объехала маленькие городки Липецкой области – в которые в иных обстоятельствах, пожалуй, и в голову не пришло бы сунуться: Усмань, Грязи, Лебедянь, Чаплыгин, а потом ещё подмосковные Егорьевск и Воскресенск - и это было неожиданно хорошо, глубоко, интересно и интенсивно, и у каждого города оказалось своё лицо, свой ритм, своя глубина;

= впервые в жизни пересекла Полярный круг и отметила за ним день рождения. Было жарко, Мурманск слепил солнцем, полыхал зеленью, шаблоны трещали по всем швам и расползались в разные стороны. Красота вокруг – сопки, губа Северного моря (собственно, уже самого Ледовитого океана) - была пронзительная, на грани выносимости, мучительно контрастировавшая со страшной советской и постсоветской (минус-)архитектурой. Город - суровый, грубый, жёсткий по внешней выделке, с большими запасами тёмной горечи внутри - был неожиданно-дружелюбен и понимающ. Увидела полярную ночь – и поразилась тому, насколько она действительно ночь, не хуже нашей тёмной; как замирает и затихает город в белых сумерках;

= достигла за этим Полярным кругом 53-х непредставимых лет, от непредставимости которых спасает только легкомыслие да защитные механизмы;

= видела давно мечтанные города: Гамбург, Копенгаген, Барселону – и совсем непредвиденную, незапланированную, случившуюся в режиме стремительной импровизации Андорру-ла-Велью, - самой остро-пережитой, самой почему-то лично пережитой оказалась именно она (ну, знаю почему: очень напомнила городки северо-западной Чехии, просто телесно вернула меня туда, - не успев, правда, толком рассказать о себе самой; но пережилась и запомнилась очень подробно). Гамбург, Копенгаген и Барселона прекрасны (если отвечать на простой вопрос, понравились ли они мне, я бы, конечно, в каждом из случаев сказала «да»), но личного контакта с ними не случилось – города-театры, они показывали мне свою пышную внешнюю сторону (чуть-чуть откровеннее был вообще-то на все мыслимые пуговицы застёгнутый Копенгаген, где мы по бедности жили в пригороде и возвращались туда каждый вечер на электричках – совершенно как местные жители, - в пригород, живущий целиком для себя, чуждый малейшей демонстративности – где, конечно, острее прочего чувствуешь себя чужаком, зато видишь настоящую местную жизнь, которая целиком для самой себя и в которой тебе никогда не будет места.

(Ну, оно такое, хорошее, переплетённое со всякою горечью.)

= В этом году издала я книжечку эссе «Время сновидений» (М.: Совпадение, 2018) - https://yettergjart.livejournal.com/1857040.html , более структурированную, чем «Упражнения в бытии» (так сказать, книжечку более развёрнутых высказываний), уже вторую в России и третью в жизни моей вообще (а если считать каждый том американского трёхтомника [его примерно никто не видел, так что ценность его практически исключительно символическая, но, по моему разумению, основная ценность чего бы то ни было вообще такова] отдельной книгой, то и вообще пятую. Хорошая, уютная книжечка – это я могу сказать без всякого самолюбования, поскольку моих усилий здесь нет, - оно писалось само (ОНО всегда само пишется – когда пишется, а когда нет, так ничем его не возьмёшь), моей задачей было только собрать в цельность. И ещё там симпатичная фотография на обложке, которая тоже дело рук моих, - в общем, книжечку мне радостно видеть.

По разгильдяйству своему я раздала и разослала экземпляры книжечки ещё не всем, кто был внутренне назначен мною её адресатом, и надеюсь в наступающем году продолжить её расселение по свету.

У книжечки даже случилась ( Read more... )