К сказке странствий

и обольщениям ея.

Вроцлав: один из самых ярких, сильных и витальных городов, мною виданных. Так полон своей рекой, (размыкающей горизонты) близостью воды, что кажется приморским. Вообще, он полон такой крупностью бытия, которая, по моим ощущениям, бывает только в приморских городах.

Польша не просто прекрасна (мало ли что прекрасно), тут удивительнее, страннее: она кажется очень своей, даже на уровне интонаций речи (вот чего с чехами и чешским не было никогда, несмотря на сорок лет многообразных моих с ними отношений. Понятно, что за сорок-то лет многим пропитываешься, ко многому привыкаешь, ко многому приспосабливаешься, многое поневоле, деться некуда, связываешь с личными смыслами, - но вот этой априорности, изначального, чувственного принятия - а я очень верю в глубину резонов чувственного - не было никогда). Даже странно, что я не знаю этого языка (и по какому-то нерациональному большому счёту этого жаль); может быть, даже неправильно, что я его не знаю, но жизни теперь уже не переделать. (Мне никогда не забыть чувства телесного узнавания в Варшаве шесть уже лет назад). Разумеется, это иллюзия: общего ничего, связей никаких, - но несомненный факт то, что с одним такая иллюзия возникает, а с другим нет. Ну как любовь, понятное дело, которая ведь тоже возникает не на основе знания биографических и прочих обстоятельств её адресата и родственных связей с ним (впрочем, кто её знает, от чего она возникает. Да от чего угодно).

Человек не может не быть предвзятым (чем дольше живу, тем сильнее чувствую, что "объективность" и стремление к ней попросту искажают истинную природу вещей). Чехия в моём ощущении холодная (ну, теплохладная, велика ли разница) и, честно сказать, скучная. Польша горячая, огненная.