Продолжаем хроники неумеренности и разнузданности:

(1) Ольга Тилкес. Истории страны Рембрандта. - М.: Новое литературное обозрение, 2018*;

*Настольная книга (ну, одна из) всякого влюбившегося в Амстердам и воспламенившего воображение своё Голландией - и да, бальзам на вечно страждущую душу неумеренных библиофагов: в книжечке больше тыщи страниц; купив две таких - себе и израильским друзьям - и загрузив их в рюкзак, я пошатшулась, как давно не шатывалась (одну книжечку пришлось нести в руках, и это сделало жизнь переносимее). Но разве такая ноша тянет? ! - да она окрыляет.

Тем более, что Небеса в лице редакции любимого издательства тут же послали мне и вот какую книжечку - добавившую мне окрыления:

(2) Ян Плампер. История эмоций / Пер. с англ. К. Левинсона. - М.: Новое литературное обозрение, 2018;

Самарская же Гуманитарная академия прислала мне авторский экземпляр вот чего (волнующий тем более, что он - о времени, вечной моей навязчивой идее):

(3) Mixtura verborum'2017: человек и время. Философский ежегодник / Под общ.ред. С.А. Лишаева. - Самара: Самарская гуманитарная академия, 2017.

Милое, милое Мироздание! Пошли же мне наконец, будь милосердно, дальнюю, дальнюю, очень дальнюю, сладостно дальнюю дорогу в сидячем поезде или хоть в автобусе, чтобы читать и ничем не заниматься более, ибо - ибо Ты Само знаешь что.

Дикопроизрастания плоды:

Дикоросль-7* // Mixtura verborum'2017: человек и время. Философский ежегодник / Под общ.ред. С.А. Лишаева. - Самара: Самарская гуманитарная академия, 2017. = http://www.phil63.ru/dikorosl2 ; https://www.academia.edu/36200590/ДИКОРОСЛЬ_7_MV

*именно что 7, несмотря на то, что идёт после бывших уже 8 и 9, потому что была сдана в печать раньше их. Сие есть внутренняя нумерация, потребная для личного ориентирования склонного ко всяческой дезориентации автора.

К персональной антропологии

И ещё есть люди, от самого факта существования которых на свете, от одного только осознания того, что они существуют, - становится легче и крупнее дышать. Чисто физиологически даже (ну, человек - цельное существо, даже в разладах цельное, и все его смыслы проживаются соматически).

Они укрупняют существование, да; снимают с него внутренние оковы; но прежде прочего они укрупняют и внутренне расковывают существование тех, для кого почему бы то ни было важны.

Конечно, хочется связать это с личностным масштабом (и воспринимаемых – и, наверно, немного даже воспринимающих: надо ведь вместить), но думаю всё-таки, что ничего совсем уж объективного в этом нет.

И ещё к персональной антропологии: о форме существования

В общем-то банальное.

Раз случившись, человек, опять же самим фактом своего существования, дарит нам всё, к чему он имеет отношение, связывая всё это – множество тематических линий, смысловых пластов, городских пространств, наконец, - в единый и единственный, не расторжимый без искажений и потерь, комплекс. Скрепляемый единственно только силой его индивидуальности. (Да, человек – это система связей, соединений, с тем только уточнением, что он – не пассивный продукт этой системы, но её активный собирающий и удерживающий центр: даже когда собирает и удерживает их ненамеренно – как, собственно, обыкновенно и бывает, – и не осознаёт этого.) Этот комплекс линий, смыслов, предсмыслий – форма существования, которую только один-единственный человек мог ему придать и придал, - остаётся с нами, живущими и помнящими, и тогда, когда человека уже нет. Вся форма существования, с ним связанная, им созданная, помнит, повторяет в точности и возвращает его.